Mostly we sat around and talked. 1

Mostly we sat around and talked.
1 was up at seven-thirty the next morning and when I was having break¬fast I remembered a job I'd been putting off for some time. Our vegetable garden has a white fence which I built with my own hands five years ago.
That garden fence is my pride and joy, and now that it. needed a fresh coat of paint, I wanted to do the job. I got out a bucket half full of white paint and a brush. While I was getting things ready, I heard footsteps and there stood Lautisse. I said I had been getting ready to paint the fence but now that he was up, I'd postpone it. He protested. I took up the brush but he seized it from my hand and said, "First, I show you! "
I'm no Tom Sawyer — I wasn't looking for anybody to paint that fence. I let him finish two sides of the post and then interrupted.
"I'll take it from here," I said, reaching for the brush.
"No, no! " he said, with an impatient wave of the brush.
I argued with him but he wouldn't even look up from his work. I went back to the Sunday papers but every now and then I'd get up and go out and watch him for a couple of minutes. He spent three hours at it and finished the fence, all four sections of it. You should have seen him when he walked around the house to the terrace where I was sitting — he had paint all over him.
Some time during the afternoon he asked me if we were anywhere near Chappaqua, and I said it was the next town, and he wanted to know if we had ever heard of Gerston, the sculptor. We had heard of him, of course, and Lautisse said he had once known Gerston in Paris, and would it be possible to get in touch with him? I got Gerston on the telephone for him, but he talked in French, and I have no idea what the conversation was about.
He went back to town on the 9. 03 that evening and at the station shook my hand and said I was a fine fellow and that he hadn't enjoyed himself so much in years, and that he wanted Betsy and me to come to New York and have dinner with him some night.
We didn't hear anything from him or about him for ten days. Then the New York papers got hold of the story. In the interview which Lautisse gave there were a few lines about the weekend he had spent with Mr. and Mrs. Gregg.
The day after the story appeared a reporter and a' photographer from one of the papers arrived at our place. Besides taking pictures of Betsy and me, as well as of the house, they asked for every single detail of the great man's visit, and Betsy told them of course about the garden fence. They took more pictures of the fence, the paint bucket and the brush and the next morning the paper had quite a story. The headline said: LAUTISSE PAINTS AGAIN.
It gave us a sort of funny feeling, all this publicity8, but we didn't have much time to think about it. People started arriving in large num¬bers. They all wanted my garden fence, because it had been painted by the great Lautisse.
"Look, gentlemen," I said. "I'm a businessman, I don't know any¬thing about painting, I mean painting pictures. But I do know a thing or two about painting a fence. A mule could have held a paint brush in his teeth and done almost as good a job on that fence as Lautisse did. "
In their turn they asked me if I knew that a single painting by Lautisse was worth as much as a quarter of a million dollars and whether I realized that my garden fence was a genuine Lautisse. I told them I'd make my decision in the next few days.
Those next few days were bedlam. We had to have the telephone discon¬nected — there were calls from all over the country. At least another dozen art galleries and museums sent people.

Результаты (русский) 1:

В основном мы сидели и говорили. 1 был в семь тридцать следующее утро, и когда у меня break¬fast вспомнил работу, которую я откладывал в течение некоторого времени. Наш огород имеет белый забор, который я построил с моими собственными руками пять лет назад. Этот сад забор является моя гордость и радость и теперь это. необходимо свежий слой краски, я хотел бы сделать работу. Я вышел из ведро наполовину полон белой краски и кисти. В то время как я получаю вещи готовы, я услышал шаги, и там стоял Lautisse. Я сказал, я получить готов к покраске забора, но теперь, когда он был, я бы отложить его. Он протестовал. Я взял кисть, но он захватил его из моей руки и сказал, «Во-первых, я покажу вам!»Я не Тома Сойера — я не смотрел ни для кого писать этот забор. Я позволяю ему закончить обе стороны поста и затем прерван. «Я возьму его отсюда,» я сказал, достигая для кисти. «Нет, нет!»,-сказал он, с нетерпеливым волной кисти. Я спорил с ним, но он даже не взглянул от его работы. Я вернулся в воскресенье бумаги, но каждо теперь и после этого я бы встать и выйти и смотреть его за несколько минут. Он провел три часа на него и закончил забор, все четыре раздела. Вы должны были видеть его когда он ходил вокруг дома на террасе, где сидел-он имел краску во всем его. Какое-то время во второй половине дня, когда он спросил меня, если бы мы были везде рядом Чаппакуа и я сказал это был следующий город, и он хотел бы знать, если мы когда-либо слышали о Герстон, скульптор. Мы слышали о нем, конечно, и Lautisse сказал он однажды известный Герстон в Париже, и будет возможность связаться с ним? Я получил Герстон по телефону для него, но он говорил на французском языке, и я понятия не имею, что разговор был о. Он вернулся в город на 9. 03 вечером и на станции пожал мою руку и сказал, я был прекрасный парень и что он не любил себя так много лет, и что он хотел, Бетси и мне приехать в Нью-Йорк и пообедать с ним некоторые ночь. Мы ничего не слышали от него, или о нем в течение десяти дней. Затем документы Нью-Йорка получил провести историю. В интервью, которое дал Lautisse было несколько строк о выходных, которые он провел с г-ном и г-жой Грегг. День после того, как рассказ появился репортер и ' фотограф из одного из документов прибыл в наше место. Помимо съемки Бетси и меня, а также дома, они просили для каждой детали визита великого человека и Бетси конечно рассказал им о саду забор. Они взяли больше фотографий забор, ведро с краской и кисть, и следующее утро документ имел довольно историю. Заголовок сказал: LAUTISSE КРАСКИ СНОВА. Он дал нам своего рода странное чувство, все это publicity8, но нас не было много времени, чтобы думать об этом. Люди начали прибывать в больших num¬bers. Все они хотели мой сад забор, потому что он был написан большой Lautisse. «Смотри, Господа,» я сказал. «Я бизнесмен, я не знаю any¬thing о живописи, бишь картины. Но я знаю вещь или два о живописи забор. Mule может провели кисть в зубы и сделали почти так же хорошо работу на этом заборе как Lautisse. "В свою очередь, они спросили меня, если я знал, что одной картины Lautisse стоит как четверть миллиона долларов и ли я понял, что мой сад забор был подлинным Lautisse. Я сказал им, что я сделал бы мое решение в ближайшие несколько дней. Эти следующие несколько дней были дурдом. Мы должны были иметь телефон discon¬nected — были звонки со всех уголков страны. По крайней мере еще дюжина художественных галерей и музеев послал людей.

Результаты (русский) 2:

В основном мы сидели и разговаривали.
1 был в семь тридцать следующим утром , и когда у меня был break¬fast я вспомнил работу я откладывали в течение некоторого времени. Наш огород имеет белый забор , который я построил своими руками пять лет назад.
Этот сад забор моя гордость и радость, и теперь, когда это. нужен свежий слой краски, я хотел бы сделать эту работу. Я достал ведро наполовину белой краской и кистью. В то время как я получал все готово, я услышал шаги и там стоял Lautisse. Я сказал , что готовился покрасить забор , но теперь, когда он вырос, я бы отложить его. Он протестовал. Я взял в руки кисть , но он схватил ее из моей руки и сказал: " Во- первых, я покажу вам!"
Я не Том Сойер - Я не искал кого рисовать , что забор. Я позволил ему закончить две стороны поста , а затем прерывается.
"Я возьму его отсюда," сказал я, протягивая руку к кисти.
"Нет, нет!" , Сказал он, с нетерпеливым взмахом кисти.
Я спорил с ним , но он не будет даже смотреть от своей работы. Я вернулся в воскресных газетах , но каждый сейчас и потом я бы встать и выйти и наблюдать за ним в течение нескольких минут. Он провел три часа на него и закончил забор, все четыре секции него. Вы должны были видеть его , когда он ходил вокруг дома на террасу , где я сидел - у него было рисовать все над ним.
Через некоторое время во второй половине дня он спросил меня , если бы мы были где - нибудь рядом с Чаппакуа, и я сказал , что это был следующий город, и он хотел бы знать , если мы когда - либо слышали о Gerston, скульптор. Мы слышали о нем, конечно, и Lautisse сказал , что он когда - то известный Gerston в Париже, и это было бы возможно , чтобы войти в контакт с ним? Я получил Gerston по телефону для него, но он говорил по - французски, и я понятия не имею , что разговор был о.
Он вернулся в город на 9. 03 в тот же вечер и на станции пожал мне руку и сказал , что я молодец , и что он не веселился так много лет, и что он хотел Бетси и меня прийти к новым Йорк и обедать с ним как- нибудь ночью.
Мы ничего от него или о нем в течение десяти дней не слышал. Тогда нью - йоркские газеты раздобыл истории. В интервью , которое дал Lautisse там было несколько строк о выходные дни он провел с мистером и миссис Грегг.
На следующий день после этой истории появился репортер и "фотограф из одной из газет прибыли в наше место. К тому же фотографировать Бетси и меня, а также дома, они попросили каждой детали визита великого человека, и Бетси сказал им, конечно , о садовой ограды. Они взяли больше фотографий забор, краски ведра и щетки и на следующее утро бумага имела довольно историю. Заголовок сказал: LAUTISSE КРАСКИ СНОВА.
Это дало нам своего рода странное ощущение, все это publicity8, но у нас не было много времени , чтобы думать об этом. Люди начали прибывать в больших num¬bers. Все они хотели мой сад забор, потому что он был расписан великим Lautisse.
"Послушайте, господа," сказал я. "Я бизнесмен, я не знаю any¬thing о живописи, я имею в виду изображения картины. Но я знаю вещь или два о живописи забор. Мул мог бы держал кисть в зубах и сделано почти , как хорошо выполняет свою работу на этом заборе , как Lautisse сделал. "
В свою очередь , они спросили меня , если бы я знал , что одна картина Lautisse стоит столько же , сколько четверть миллиона долларов , и я понял , что ли мой сад забор был подлинным Lautisse , Я сказал им , что я сделаю мое решение в ближайшие дни.
Те Следующие несколько дней были бедлам. Мы должны были бы телефон discon¬nected - там были звонки со всей страны. По крайней мере , еще десяток художественных галерей и музеев послал людей.