It is a dangerous thing to order th

It is a dangerous thing to order the lives of others and I have of­ten wondered at the self-confidence of the politicians, reformers and sucMike who are prepared to force upon their fellows mea­sures that must alter their manners, habits, and points of view. I have always hesitated to give advice, for how can one advise an­other how to act unless one knows that other as well as one knows himself? Heaven knows, I know little enough of myself: I know nothing of others. We can only guess at the thoughts and emotions of our neighbours. Each one of us is a prisoner in a solitary tower and he communicates with the other prisoners, who form mankind, by conventional signs that have not quite the same meaning for them as for himself. And life, unfortunately, is something that you can lead but once; mistakes are often irreparable and who am Г that I should tell this one and that how he should lead it? Llfels a diffi- cult business and I have found it hard enough to make my own a complete and rounded thing; I have not been tempted to teach my neighbour what he should do with his. But there are men who flounder at the journey's start, the way before them is confused and hazardous, and on occasion, however unwillingly, I have been forced to point the finger of fate. Sometimes men have said to me, what shall I do with my life ? and I have seen myself for a moment wrapped in the dark cloak of Destiny.

Once I know that I advised well.

I was a young man, and I lived in a modest apartment in London near Victoria Station. 1 Late one afternoon, when I was beginning to think that I had worked enough for that day, I heard a ring at the bell. I opened the door to a total stranger. He asked me my name; I told him. He asked if he might come in.

"Certainly."

I led him into my sitting-room and begged him to sit down. He seemed a trifle embarrassed. I offered him a cigarette and he had some difficulty in lighting it without letting go off his hat. When he had satisfactorily achieved this feat I asked him if I should not put it on a chair for him. He quickly did this and while doing it dropped his umbrella.

"I hope you don't mind my coming to see you like this," he said. "My name is Stephens and I am a doctor. You're in the medical, I believe?"

"Yes, but I don't practise."

"No, I know. I've just read a book of yours about Spain and I wanted to ask you about it."

"It's not a very good book, I'm afraid."

"The fact remains that you know something about Spain and there's no one else I know who does. And I thought perhaps you wouldn't mind giving me some information."

"I shall be very glad."

He was silent for a moment. He reached out for his hat and hold­ing it in one hand absent-mindedly stroked it with the other. I sur­mised that it gave him confidence.

' ?1I hope you won't think it very odd for a perfect stranger to talk to you like this." He gave an apologetic laugh. "I'm not going to tell you the story of my life."

When people say this to me I always know that it is precisely what they are going to do. I do not mind. In fact I rather like it.

"I was brought up by two old aunts. I've never been anywhere. I've never done anything. I've been married for six years. I have no children. I'm a medical officer at the Camberwell Infirmary.2 I can't stick it any more."

There was something very striking in the short, sharp sentences he used. They had a forcible ring. I had not given him more than a cursory glance, but now I looked at him with curiosity. He was a little man, thick-set and stout, of thirty perhaps, with a round red face from which shone small, dark and very bright eyes. His black hair was cropped close to a bullet-shaped head. He was dressed in a blue suit a good deal the worse for wear. It was baggy at the knees and the pockets bulged untidily.

"You know what the duties are of a medical officer in an infirma­ry. One day is pretty much like another. And that's all I've got to look forward to for the rest of my life. Do you think it's worth it?"

"It's a means of livelihood," I answered.

"Yes, I know. The money's pretty good."

"I don't exactly know why you've come to me."

"Well, I wanted to know whether you thought there would be any chance for an English doctor in Spain?"

"Why Spain?"

"I don't know, I just have a fancy for it."

"It's not like Carmen, you know."

"But there's sunshine there, and there's good wine, and there's colour, and there's air you can breathe. Let me say what I have to say straight out. I heard by accident that there was no English doctor in Seville.3 Do you think I could earn a living there? Is it madness to give up a good safe job for an uncertainty?"

"What does your wife think about it?"

"She's willing."

"It's a great risk."

"I know. But if you say take it, I will; if you say stay where you are, I'll stay."

He was looking at me intently with those bright dark eyes of his and I knew that he meant what he said. I reflected for a moment.

"Your whole future is concerned; you must decide for yourself. But this I can tell you: if you don't want money but are content to earn just enough to keep body and souljogether, then go. For you will lead a wonderful life."

He left me, I thought about him for a day or two, and then for­got. The episode passed completely from my memory.

Many years later, fifteen at least, I happened to be in Seville and having some Jriflingjndisposition asked the hotel porter whether there was an English doctor in the town. He said there was and gave me the address. I took a cab and as I drove up to the house a little fat man came out of it. He hesitated when he caught sight of me.

"Have you come to see me?" he said. "I'm the English doctor."

I explainedjrry_£irand and he asked me to come in. He lived in an ordinary Spanish house, with a patio,4 and his consulting room which led out of it littered with papers, books, medical appli­ances, and lumber. The sight of it would have startled a squeamish patient. We did our business and then I asked the doctor what his fee was. He shook his head and smiled.

"There's no fee."

"Why on earth not?"

"Don't /^ou remember me? Why, I'm here because of some­thing you said to me. You changed my whole life for me. I'm Stephens."

I had not the least notion what he was talking about. He remind­ed me of our interview, he repeated to me what we had said, and

gradually, out of the night, a dim recollection of the incident came back to me.

"I was wondering if I'd ever see you again," he said, "I was won­dering if ever I'd have a chance of thanking you for all you've done for me."

"It's been a success then?"

I looked at him. He was very fat now and bald, but his eyes twin­kled gaily and his fleshy, red face bore an expression of perfect good-humour. The clothes he wore, terribly shabby they were, had been made obviously by a Spanish tailor and his hat was the wide- brimmed sombrero of the Spaniard. He looked to me as though^ he knew a good bottle of wine when he saw it. He had a dissipated, though entirely sympathetic, appearance. You might have hesitat­ed to let him remove your appendix, but you could not have imag­ined a more delightful creature to drink a glass of wine with.

"Surely you were married?" I asked.

"Yes. My wife didn't like Spain, she went back to Camberwell, she was more at home there."

"Oh, I'm sorry for that."

His black eyes flashed a bacchanalian smile. He really had somewhat the look of a young Silenus.5

"Life is full of compensations," he murmured.

The words were hardly out of his mouth when a Spanish woman, no longer in her first youth, but still boldly and voluptuously beau­tiful, appeared at the door. She spoke to him in Spanish, and I could not fail to perceive that she was the mistress of the house.

As he stood at the door to let me out he said to me:

"You told me when last I saw you that if I came here I should earn just enough money to keep body and soul together, but that I should lead a wonderful life. Well, I want to tell you that you were right. Poor I have been and poor I shall always be, but by heaven I've enjoyed myself. I wouldn't exchange the life I've had with that of any king in the world.

Результаты (русский) 2:

Это опасная вещь, чтобы заказать жизнь других, и я часто задавался вопросом, в самоуверенности политиков, реформаторов и sucMike, которые готовы навязать своих собратьев мер, которые должны изменить свои манеры, привычки, и точки зрения. Я всегда колебался дать совет, для как можно посоветовать еще один, как действовать, если никто не знает, что с другом, а также один знает себя? Бог знает, я знаю достаточно о себе немного: я ничего не знаю о других. Мы можем только догадываться, мыслей и эмоций наших соседей. Каждый из нас является узником в одиночной башни и он общается с другими заключенными, которые составляют человечество, условными знаками, которые не совсем то же самое значение для них как для себя. И жизнь, к сожалению, это то, что вы можете привести, но один раз; ошибки часто непоправимый, и кто я, что Г я должен сказать это один и что, как он должен вести его? Llfels в трудноразрешимую бизнес, и я нашел его достаточно трудно сделать свой ​​полный и закругленный вещь; Я не был соблазн, чтобы научить своего соседа, что он должен делать с его. Но есть люди, которые барахтаются в начале путешествия, в ход перед ними запутался и опасными, и по случаю, однако неохотно, я был вынужден, чтобы указать перст судьбы. Иногда люди сказали мне, что я должен делать со своей жизнью? и я видел себя на мгновение, завернутый в темный плащ Судьбы. После того, как я знаю, что я посоветовал хорошо. Я был молодым человеком, и я жил в скромной квартире в Лондоне возле вокзала Виктория. 1 Поздно днем, когда я начинал думать, что я работал достаточно для этого дня, я услышал кольцо в колокол. Я открыл дверь, чтобы незнакомым. Он спросил, как меня зовут; Я сказал ему. Он спросил, может ли он прийти в. "Конечно." Я привел его в моей гостиной и попросил его сесть. Он, казалось, мелочь неловко. Я предложил ему сигарету, и он с трудом в это освещение не выпуская шляпу. Когда он удовлетворительно этот подвиг я спросил его, если я не должен положить его на стул для него. Он быстро сделал это, и делая это уронил зонтик. "Я надеюсь, вы не возражаете моего прихода к вам, как это," сказал он. "Меня зовут Стивенс и я врач. Вы находитесь в медицинской, если не ошибаюсь?" "Да, но я не занимаюсь." "Нет, я знаю. Я только читал книгу об Испании ваша и я хотел бы попросить вас об этом. "" Это не очень хорошая книга, я боюсь. "" Факт остается фактом, что вы знаете, что-то об Испании и нет никого, я знаю, кто делает. И я подумал, может быть, вы Wouldn 'т против давая мне некоторую информацию. "" Я буду очень рад,. "Он помолчал мгновение. Он потянулся за шляпой и держа его в одной руке, рассеянно погладил ее другой. Я предположил, что это дало ему уверенность в себе. " ? 1I надеюсь, что вы не думаю, что это очень странно для совершенно незнакомым, чтобы поговорить с вами, как это. "Он дал примирительный смешок." Я не собираюсь рассказать вам историю моей жизни. "Когда люди говорят, что это мне я всегда знаю, что именно то, что они собираются делать. Я не возражаю. На самом деле я довольно нравится. "Я был воспитан двумя старыми тетками. Я никогда не был в любом месте. Я никогда не делал ничего. Я был женат в течение шести лет. У меня нет детей. Я врач в Camberwell Infirmary.2 я не могу придерживаться его больше. "Был что-то очень бросается в глаза коротких, резких приговоров, которые он использовал. Они насильственное кольцо. Я не дал ему больше, чем Беглый взгляд, но теперь я смотрел на него с любопытством. Он был маленький человек, коренастый и крепкий, тридцати пожалуй, с круглым красным лицом, от которого светило небольшие, темные и очень светлые глаза. Его черные волосы были обрезаны близко чтобы пули-образный голову. Он был одет в голубой костюм хорошую сделку хуже для износа. Это был мешковатый на колени и карманы выпучил грязно. "Вы знаете, что обязанности медицинского офицера в лазарете. Один день в значительной степени похож на другой. И это все, что я должен с нетерпением ждем для остальной части моей жизни. Как вы думаете, оно того стоит? "" Это средство к существованию, "ответил я." Да, я знаю. Деньги очень хорошо. "" Я не знаю точно, почему вы пришли ко мне. "" Ну, я хотел бы знать, считает ли вы, что будет какой-то шанс для английского врача в Испании? "" Почему Испания? " "Я не знаю, я просто полюбила его." "Это не так, как Кармен, вы знаете." "Но есть солнце там, и там хорошее вино, и есть цвет, и есть воздух, которым вы можете дышать. Позвольте мне сказать, что я должен сказать, прямо. Я слышал случайно, что не было английского врача в Seville.3 не Вы думаете, я мог бы заработать на жизнь там? Это безумие, чтобы дать хорошую безопасную работу за неопределенности? "" Что ваша жена об этом думаете? "" Она готова. "" Это большой риск. "" Я знаю. Но если вы говорите, взять его, я буду; ., если вы говорите, пребывание, где вы находитесь, я останусь ". Он смотрел на меня пристально с тех ярких темных глазах, и я знал, что он имел в виду то, что он сказал, что я задумался." Вся ваша будущая обеспокоен; Вы должны решить для себя. Но это я могу сказать Вам: если вы не хотите денег, но содержание, чтобы заработать достаточно, чтобы держать тело и souljogether, а затем перейти. Для вас будет вести прекрасную жизнь. "Он оставил меня, я думал о нем в течение дня или двух, а затем забыл. Эпизод прошел полностью из моей памяти. Много лет спустя, пятнадцать, по крайней мере, я оказался в Севилье и имея некоторые Jriflingjndisposition спросил портье в гостинице, был ли английский врач в городе. Он сказал, что был и дал мне адрес. Я взял такси и, как я подъехал к дому немного жира человек вышел из него. Он колебался когда он увидел меня. "Вы пришли, чтобы увидеть меня?", сказал он. "Я английский врач." Я explainedjrry_ £ irand и он попросил меня приехать. Он жил в обычном доме испанского, с патио, 4 и его кабинет, который вывел из него завален бумагами, книгами, медицинских приборов и пиломатериалов. Вид из него бы поражен брезгливо пациента. Мы сделали наш бизнес, и тогда я спросил врача, что его гонорар был. Он покачал головой и улыбнулся. "Там нет никакой платы." "Почему на земле нет?" "Не / ^ НУ помните меня? Почему, я здесь, потому что что-то вы сказали мне. Вы изменили всю мою жизнь для меня. Я Stephens. "У меня не было ни малейшего понятия, что он говорит. Он напомнил мне нашего интервью, он повторил мне, что мы сказали, и постепенно, из ночи, смутное воспоминание о случившемся вернулся для меня. "Мне было интересно, если я когда-либо видеть вас снова," сказал он, "Мне было интересно, если когда-либо у меня был бы шанс поблагодарить вас за все, что вы для меня сделали." "Это был успех то? "Я посмотрел на него. Он был очень толстый сейчас и лысый, но глаза весело заблестели, и его мясистые, красное лицо носило выражение совершенной добродушием. Одежды он носил, ужасно потертый они, было сделано, очевидно, испанским портным и его шляпа была широко наполнянный до краев сомбреро испанца. Он посмотрел на меня, как будто он знал, ^ бутылку хорошего вина, когда он увидел ее. Он был рассеивается, хотя полностью симпатичная внешность. Вы, возможно, колебался, чтобы позволить ему удалить приложение, но вы не могли себе представить более восхитительный существо, чтобы выпить бокал вина с. "Конечно, вы были женаты?" спросил я. "Да. Моя жена не нравится Испания, она вернулась в Camberwell, она была более дома там. "" О, мне очень жаль за это. "Его черные глаза вспыхнули в вакханалий улыбку. Он действительно был немного внешний вид молодой Silenus.5 "Жизнь полна компенсаций", пробормотал он. Слова едва вышли из его рта, когда испанская женщина, уже не первой молодости, но все же смело и сладострастно красивые, появился в дверях. Она говорила с ним на испанском языке, и я не мог не замечать, что она была хозяйкой дома. Когда он стоял у двери, чтобы меня, он сказал мне: "Ты сказал мне, когда в последний раз я видел, что, если я приехал сюда, я должен заработать достаточно денег, чтобы держать тело и душу вместе, но что я должен вести прекрасную жизнь. Ну, я хочу сказать вам, что вы были правы. Плохо я был и бедными Я всегда буду, но небо я наслаждался. Я не променял бы жизнь я имел с какой-либо короля в мире.

Результаты (русский) 3:

это опасно для жизни других людей, и я - десять интересуется на уверенности у политиков, реформаторы и sucmike, которые готовы заставить своих товарищей, которые должны изменить мэс - направленные их манеры, привычки, и точек зрения.я никогда не мог дать совет, как можно консультировать - другие, как действовать, если знает, что другие, а также один сам знает?бог знает, я знаю, что не достаточно себя: я ничего не знаю о других.мы можем только догадываться, мысли и эмоции наших соседей.каждый из нас является заключенного в одиночную башни и он общается с другими заключенными, которые составляют человечество, обычные признаки того, что не совсем одно и то же значение для них, как для самого себя.и жизнь, к сожалению,это то, что вы можете привести, но однажды; ошибки зачастую непоправимый и кто я, что я должна сказать это г и что, как он должен привести его?llfels A diffi - культ бизнес - и я нашел это трудно сделать свой собственный полный и округлый вещь: я не был соблазн учить моего соседа, что он должен делать с его.но есть люди, которые заходят в тупик на пути начала,путь до них находится в замешательстве и опасные, и по случаю, однако не по собственной воле, я был вынужден указать пальцем на судьбу.иногда мужчины говорили мне, что я должен делать с моей жизнью?и я видел себя на минутку, завернутые в темный плащ судьбы.

после того, как я знаю, что я посоветовал.

я был молодым человеком, и я жил в небольшой квартире в лондоне, недалеко от вокзала виктория.1 в конце одного дня, когда я начала думать, что я работала достаточно на этот день, я слышал звонок в дверь.я открыл дверь с незнакомцем.он спросил мое имя, я говорила ему.он спросил, может ли он войти.

"конечно".

я привел его в моей гостиной и попросила его присесть.казалось, он чуть - чуть стыдно.я предложил ему сигарету, и он испытывает некоторые трудности для освещения его, не позволяя выйти его шляпу.когда он успешно достичь этот подвиг, я спросил его, если я не должен поставить его на стул, на него.он быстро сделал это, и при этом он уронил свой зонтик.

", я надеюсь, ты не против моего приезда, видеть тебя такой", - сказал он.меня зовут стивенс и я врач.ты в медицинской,я считаю, что "?

"да, но я не практикуют".

"нет, я знаю.я только что прочитал ваша книга об испании, и я хотел спросить тебя о ней.

", это не очень хорошая книга, я боюсь".

"остается тот факт, что ты знаешь что - нибудь об испании и никого нет, я знаю, кто это.и я подумал, что, возможно, ты не можешь дать мне немного информации. "

", я буду очень рад ".

он молчал, минутку.он потянулся к шляпе и провести - ING она в одной руке отсутствует mindedly погладил ее с другой.я - сюр - mised, что она дала ему доверия.

'?надеюсь, ты не думаешь, 108.7 очень странно для посторонним человеком поговорить вот так. "он дал апологетов смеяться".я не расскажу тебе историю моей жизни ".

, когда люди говорят, что это для меня, я всегда знаю, что это именно то, что они собираются делать.я не против.на самом деле, я скорее нравится.

"воспитывали двух старых теток.я нигде не был.я никогда не делал ничего.я был женат на шесть лет.у меня нет детей.я врач на кэм - руэлла лазарет 2. я не могу засунуть больше. "

что - то было очень заметно в короткий, острый наказание он использовал.они провели принудительное кольцо.я не дала ему больше, чем даже беглого взгляда, но теперь я смотрел на него, с любопытством.он был маленький человечек, толстые и прочной, тридцать, наверное, с круглым лицом, от которого сияли красного малых, темно и очень яркие глаза.его черные волосы была обрезана рядом с пулей в форме головы.он был одет в синий костюм хорошо потрепана.это мешковатый на колени и карманы выступало untidily.

", знаешь, что обязанности врача в infirma ­. однажды очень похож на другой.и это все, что мне надо заглянуть вперед, на всю оставшуюся жизнь.думаешь оно того стоит? "

"это средства к существованию", - ответил я.

"да, я знаю.деньги - это очень хорошо. "

", я точно не знаю, почему вы пришли ко мне ".