But it only differs from an "uncons

But it only differs from an "unconscious" desire by the presence of appropriate words, which is by no means a fundamental difference.
The belief that a motive is normally conscious makes it easier to be mistaken as to our own motives than as to other people's. When some desire that we should be ashamed of is attributed to us, we notice that we have never had it consciously, in the sense of saying to ourselves, "I wish that would happen." We therefore look for some other interpretation of our actions, and regard our friends as very unjust when they refuse to be convinced by our repudiation of what we hold to be a calumny. Moral considerations greatly increase the difficulty of clear thinking in this matter. It is commonly argued that people are not to blame for unconscious motives, but only for conscious ones. In order, therefore, to be wholly virtuous it is only necessary to repeat virtuous formulas. We say: "I desire to be kind to my friends, honourable in business, philanthropic towards the poor, public-spirited in politics." So long as we refuse to allow ourselves, even in the watches of the night, to avow any contrary desires, we may be bullies at home, shady in the City, skinflints in paying wages and profiteers in dealing with the public; yet, if only conscious motives are to count in moral valuation, we shall remain model characters. This is an agreeable doctrine, and it is not surprising that men are un willing to abandon it. But moral considerations are the worst enemies of the scientific spirit and we must dismiss them from our minds if we wish to arrive at truth.
I believe—as I shall try to prove in a later lecture—that desire, like force in mechanics, is of the nature of a convenient fiction for describing shortly certain laws of behaviour. A hungry animal is restless until it finds food; then it becomes quiescent. The thing which will bring a restless condition to an end is said to be what is desired. But only experience can show what will have this sedative effect, and it is easy to make mistakes. We feel dissatisfaction, and think that such and-such a thing would remove it; but in thinking this, we are theorizing, not observing a patent fact. Our theorizing is often mistaken, and when it is mistaken there is a difference between what we think we desire and what in fact will bring satisfaction. This is such a common phenomenon that any theory of desire which fails to account for it must be wrong.

Результаты (русский) 1:

Но это только отличается от «бессознательного» желание наличием соответствующих слов, который отнюдь не является принципиальной разницы.Убеждение, что мотив обычно сознательного делает его легче ошибаться относительно наших собственных мотивов чем относительно других людей. Когда некоторые желание, что мы должны быть стыдно за отнести к нам, мы замечаем, что у нас никогда не было это сознательно, в том смысле, говоря себе, «Я желаю что это произойдет». Поэтому мы искать некоторые другие интерпретации наших действий и рассматривать наши друзья, как очень несправедливо, когда они отказываются быть убедили наших отрицание того, что мы проводим быть клевета. Моральные соображения значительно увеличить сложность четкого мышления в этом вопросе. Часто утверждается, что люди не виноваты бессознательные мотивы, но только для сознательного из них. В порядке таким образом, чтобы быть полностью добродетельной это только необходимо повторить добродетельной формул. Мы говорим: «Я хочу быть натурой для моих друзей, достопочтенного в бизнесе, благотворительные к бедным, патриотически-настроенных в политике». До тех пор, как мы отказываемся позволить себе, даже в часы ночи, чтобы признать любой вопреки желаниям, мы можем быть хулиганов на дому, тенистые в городе, skinflints в выплате заработной платы и спекулянтов в решении с общественностью; Тем не менее если только сознательные мотивы рассчитывать в моральной оценке, мы будем сохранять модели персонажей. Это приятное доктрины, и это не удивительно, что мужчины являются ООН готовы отказаться от него. Однако моральные соображения являются злейшими врагами научного духа, и мы должны уволить их от наших умах, если мы хотим достичь истины.Я считаю, — как я буду пытаться доказать в более поздних лекции — это желание, как силы в механике, характер удобно фантастики для описания вскоре некоторые законы поведения. Голодных животных беспокойный, до тех пор, пока он находит пищу; Затем он становится покоя. Вещь, которая будет положить конец беспокойного состояния считается то, что желательно. Но только опыт может показать, что будет иметь это седативный эффект, и это легко сделать ошибку. Мы чувствуем неудовлетворенность и думаю, что такой и такой вещь будет удалить его; но в думая, что это, мы теоретизирования, не замечая что патент. Наши теоретизирование часто путают, и когда он ошибается, есть разница между что мы думаем, что мы хотим и чего на самом деле принесет удовлетворение. Это такое распространенное явление, что любая теория желания, которые не составляют для него должно быть неправильным.

Результаты (русский) 2:

Но это только отличается от "бессознательного" желание по наличию соответствующих слов, что ни в коем случае не принципиальное отличие.
Убеждение , что мотив , как правило , сознательное делает его легче ошибиться в наших собственных мотивах , чем , как для других людей , Когда какое - то желание , что нам должно быть стыдно приписывается нам, мы замечаем , что у нас никогда не было это сознательно, в том смысле , говоря себе: «Я хочу , что это произойдет." Поэтому мы ищем какой - либо другой интерпретации наших действий, и рассматривать наших друзей как очень несправедливо , когда они отказываются , чтобы убедиться , наш отказ от того, что мы считаем , чтобы быть клеветой. Моральные соображения значительно увеличивают трудность ясного мышления в этом вопросе. Обычно утверждается , что люди не виноваты в бессознательных мотивов, но только для сознательных. Для того, следовательно, чтобы быть полностью добродетельным необходимо только повторить добродетельных формулы. Мы говорим: "Я хочу быть добрым к своим друзьям, почтен в бизнесе, филантропической к бедным, общественник в политике." До тех пор пока мы не хотим позволить себя, даже в часы ночи, чтобы открыто заявить любые противоположные желания, мы можем быть хулиганами у себя дома, тенистые в городе, skinflints по выплате заработной платы и спекулянтами в борьбе с общественностью; все же, если только сознательные мотивы рассчитывать в моральной оценке, мы должны оставаться модели персонажей. Это приятная доктрина, и это не удивительно , что мужчины ООН готовы отказаться от нее. Но моральные соображения являются злейшими врагами научного духа , и мы должны отбросить их от наших умах , если мы хотим , чтобы прийти к истине.
Я считаю , что, как я постараюсь доказать в более поздней лекции-это желание, как и силы в механике, является природы удобной фикции для описания в скором времени некоторые законы поведения. Голодная животное беспокойно , пока не найдет пищи; то он становится в состоянии покоя. Вещь , которая принесет беспокойное состояние к концу называется то , что желательно. Но только опыт может показать , что будет иметь этот седативный эффект, и это легко сделать ошибки. Мы чувствуем неудовлетворенность, и думать , что такой -то и такой-то , что бы удалить его; но думать , что это, мы теоретизировать, не соблюдая патентную факт. Наш теоретизирование часто ошибочно, и когда он ошибается , есть разница между тем, что мы думаем , что мы хотим и что на самом деле принесет удовлетворение. Это такое распространенное явление , что любая теория желания , которое не в состоянии объяснить это должно быть неправильным.